и с каждым днем становится все труднее заставлять себя просыпаться по утрам, когда рассвет с нежностью серной кислоты пускает корни в твое одиночество, когда все, что в тебе осталось ― ненужно/неважно, душевный хлам. ты ставишь чайник, достаешь чашку, да только чая совсем не хочется. и дело даже не в вечном холоде, шумных соседях, плохом питании, не в том, что время блюет секундами на кем-то вымытый влажный пол, не в том, что нужно казаться взрослым, казаться сильным, хранить молчание и каждый вечер стирать подошвы о нервы спящих пустых дворов. все дело в дырах внутри, в бессонницах, смешных законах, дебильных правилах и в разделяющих расстояниях, где километры проходят нас, в этой глупейшей необходимости вмещаться в рамки чужого ‘правильно’, когда нутро все твое отравлено желаньем выжить {не в этот раз}. пойми, все дело в этом безумии, в этой нехватке чего-то важного, в этой нехватке чего-то нужного, чего-то, что ты всегда искал. этот дурацкий ‘эффект отсутствия’ скоро прикончит тебя ― бумажного, а ты по-прежнему помнишь каждого, кого когда-то не удержал. ты так надеешься, что отпустит и что эта буря внутри закончится, чтоб попытаться украсть у утра совсем немного ― хоть полчаса. идешь на кухню и ставишь чайник, да только чая совсем не хочется и вот бы завтра хватило силы на то, чтоб просто открыть глаза.