Я могу вести себя свободно и непринужденно с кем угодно, где угодно, когда угодно, и в ту же самую минуту быть в клетке собственного тела, привязанной к конкретной ситуации, людям, не в силах сдвинуться с места. Я вгоняю все свои истинные желания и мнения глубоко-глубоко в себя, я прячу их, с болью щипая ладони, или чувствую себя пробкой, закупоренной в узком горлышке бутылки. Я буду громко и заливисто смеяться, делиться бесполезными историями, задавать глупые вопросы – дурацкая привычка, выработанная с детских лет. Всякий раз, когда меня загоняли в угол – я выкручивалась с помощью потока ровно выстроенных слов, мне было страшно. Я боялась грубых и обидных фраз, ехидных смешков, крика, кинжала в спину от близкого друга. Вся моя холодность или напротив чрезмерная “открытость” – стена, что защищает меня от ненужной боли (которую я все равно получаю в избытке, куда же без этого). Иногда я ненавижу себя за то, что говорю не то, о чем на самом деле думаю. Не то, что истинно чувствую. Не то, чего бы мне всем сердцем хотелось. Раньше я считала, что научилась быть собой, теперь же я понимаю, что быть и прятаться – совершенно разные вещи.

Ну вот, я же хотела писать не об этом. Исповедь направляла мои пальцы по черным клавишам клавиатуры.