На поверхности гладкого пруда показались кончики ногтей. Очертания длинных пальцев начали аккуратно прорезать чистую воду. Неребрежно махнув кистью, рука поднималась все выше и выше. Черпая воздух, словно лодочка. Пытаясь словить несуществующее, словно человек. Разрезанная гладь в разводах, (по) пытках и колебаниях легко пропускает кисть. За ней - очертания затылка, гладкая шея и плечи. Вынырнуть проще, глотнув свежий воздух, получаешь тот самый недостаток, о котором мечтала все недели на глубине. Кровавый ил больше не держит ступни и не сковывает самые тернии души. Распустившиеся корзинки лилий в полнейшем покое возвышают зеркало воды. Не говоря ни слова кистям, они дрожа подчиняются (не) избежному и влекут за ними к воздуху. Очищенное лицо прильнуло к ветру и в едином порыве показалось воздушному свету. Боль терпима и лечит раны. Затянулись лентами дыры. Склеились расколы. А внутри все горит и горит