Серые зарисовки

ни о чем

и обо всем

Я могу говорить о ней злостно, смеяться над ее характером и стилем жизни, кричать, что все дело в ее неудовлетворенности и разочарованности, иначе была бы она таким гадким человеком? Но горькая правда в том, как много между нами можно отыскать точек соприкосновения. Меня это скорее смешит, чем пугает, моя самоирония словно таракан, которого ничем не вытравишь, а прямолинейность острее любого угла.

— Ваши пары проходят скучнее скучных, но в конце них я испытываю катарсис – Господи, неужели мое страдание на этой земле закончилось?! – вопрошаю я, заломив руки, - какое же эмоциональное очищение!

Мои лучшие годы жизни – зеленая тоска, которая растечется ядовито-зеленой краской по стене, коли я решу ей в нее запустить. Ведь я близка. Изо дня в день я плетусь по серым улицам в своих любимых пыльных черных ботинках, держа в руке огромный шар с ненавистной краской. Я иду с ним на учебу, потом возвращаюсь домой, а под завершение дня заботливо укладываю его в свою пыльную постель. Мы дышим с ним пыльным воздухом, пьем пыльный кофе, а сейчас стучим по пыльным кнопкам клавиатуры.

Я сохраняю оптимизм. Иногда хочу подраться со своей одногруппницей, настолько заразительна её быдлота. Но если она быдло, то я самая настоящая притворщица. Недавно меня практически поймали с поличным, но мне стало настолько все равно, - помимо прочего я еще и прекрасная пофигистка.

—

Вид с самой высокой (а главное доступной) точки города не нагоняет никаких мыслей, иногда я обнаруживаю в себе полное отсутствие способности думать в принципе. Я либо думаю слишком много, либо не думаю совершенно. Устало опускаю голову, иногда выдавливаю кривую усмешку, а все затем, чтобы не сломать ей челюсть. Бойтесь тех, кто улыбается, опуская голову, возможно, вам грозит серьезная опасность, поэтому закройте рот от греха подальше и бегите. Никто и понятия не имеет, на что способен порой человек, особенно излишне гордый, принципиальный и честолюбивый, упаси Вселенная с таким спутаться.

—

Я закрываю глаза, пытаюсь унять нервно дергающуюся ногу (звенящая застежка на моем ботинке ужасно нервирует окружающих), - просто дышу. Стараюсь слышать собственное дыхание. Не хочу ничего читать… Ни «Бусидо», ни «Странника по звездам», ни даже любимейшего Ремарка…

Настоящий покой я обретаю только рядом со своей кошкой, утыкаясь носом в ее мягкую шерсть, мне на секунды кажется, что все еще возможно что-то исправить.

Когда там наступит рассвет

?