Вчера я могла обнимать свою путеводную звезду, а он бы, наконец-то, услышал все слова признания и благодарности, что накопились за эти годы. Вчера я могла бы осуществить свою давнюю крохотную мечту. А еще могла гулять по столице, опять осенью, только застать ее в более хорошем настроении. Возможно, в поезде я бы встретила вновь ту женщину с сыном, которые вызывают острое чувство дежа вю. Но вместо этого я начала день с написания электронного письма начальству с просьбой перенести перенос. Похоже, слово "похороны" имеет особую силу, если мне позволили подобную наглость.
Перед работой - капучино. Телефон воспроизводит только грустные треки, будто чувствуя. Столкновение раз. Вхожу в кабинет, а там половина пустует, да еще и свет выключен. Саша говорит, что все пошли на собрание. А еще рассказывает об очередной драме в отношениях, скрывая все за напускным смехом и защитными шутками. Столкновение два. Прикосновение к животу.
Я давала себе две недели. Но он взял и перевелся во вторую смену и теперь сидит рядом. Как в самом начале. А справа от меня Вася с карцера, с которым мы ошибочно сидели вместе полдня, когда нас только перевели в это тесное место. Я не знаю зачем, но нахожу в этом намеки из прошлого. Еще теперь опасаюсь понедельников, потому что они несут в себе перемены. Кто знает, может через день моими соседями будут совсем другие люди. Но мне этого хочется меньше всего, хоть я и изо всех сил стараюсь легче относиться к пересаживанию.
— До скольких ты должна была работать?
— До 7, но что-то пошло не так.
— Я знаю, почему ты до сих пор тут.
— Почему?
Беру подсказку у плеера на телефоне: Lil' Something. Не отрицаю.
Он позволяет зайти на минутку к нему в гости с помощью наушников. Скидывает аудиокнигу, которую я внимательно слушаю, не сдерживая эмоций (я много лет засыпала под аудио-чтение или отвлекалась). Я в шоке, он, похоже, тоже, потому что мне нравится. Я читаю в его взгляде заинтересованность. Еще он научился здороваться и прощаться (второе важнее), от чего я в первый раз радостно вскрикиваю с напускным удивлением. Вижу как его рука движется по поверхности стола к моей. Он любит шутить, читать мои переписки и ставить в неловкое положение. Мне стоит его избегать.
— Смотри, что она смотрит: "Как правильно целоваться", "Как понять, что ты нравишься парню", "Стоит ли восстанавливать изжившие отношения?"… Как думаешь, стоит?
— Нет, - отрезаю я.
— Почему? Я вот восстановил и все хорошо. Не жалею об этом.
— Значит, не все было кончено.
Он соглашается, не подозревая, что на самом деле мне хотелось сказать: "Посмотрим, что ты скажешь в будущем". Но я не говорю. Потому что они будут счастливы вместе еще очень и очень долго.
Я отказываюсь от удочек, которые он забрасывает, чтобы развить разговор. Больше отмалчиваюсь, не позволяю себе рассказывать о своих интересах, прошлом и жизни в целом. Не надо открываться. В один день он исчезнет, а тебе потом жить вот с этим вот всем. Держись подальше, прошу.
Поначалу он употреблял грубую форму моего имени. А вчера впервые назвал так, как называет мама.
Не надо. Нет ничего. Только эгоизм и заинтересованность. Все.