Нет, она не сопротивлялась, не кричала, а молча отрезала от себя куски и укладывала их на сковородку. Мне оставалось лишь смотреть и предвкушать. Кровь так небрежно падала на пол, и я обдумывала, что стоит вызвать Грету, что бы она смыла быстро растущие пятна. Собака под моими ногами тихо поскуливала, я знала, что терпкий запах сырого мяса тоже не давал ей покоя, как и мне.

Она отдавала себя по кускам, не жалея. Каннибализм не всегда носит физический характер. Гораздо хуже, когда он духовный.

Он подразумевает поглощение чужого внутреннего мира. Выедание разума и издевательство над психикой до тех пор, пока человек сам не начнёт отдавать себя. Пока он не станет зависим от этого. Пока он не будет не спать ночами, чтобы отстроить свой мир заново. И всё ради того, чтобы в этот мир ворвался единственный всадник Апокалипсиса, вновь сжигающий всё до тла.

И так будет долго. Так долго, пока руины подлежат восстановлению. И ты уже не можешь жить без этого. Но в один день ты понимаешь, что твой измученный мир, покрытый рубцами, надрывами, больше не заживает. И тогда тот человек просто уйдёт. Твой мир разрушен, ты на грани поехавшего ума, а ему нужен новый.

Собственно, это одна из причин, по которым я никого слишком близко не подпускаю.