Я – мальчик-король гнилой земли, ты - моё законное продолжение.
Я не могу касаться тебя, не могу целовать тебя, не могу трахать тебя, здесь, среди этого, или чуть дальше, в пространстве, где гниль становится темнее, превращаясь в нефть; я ничего не могу, кроме того, как питать тебя своей силой, одновременно отравляя. Я не могу даже сделать себе чёртову колесницу из костей и промчаться по всему, что здесь осталось вне времени, не могу взять тебя с собой, чтобы ты лежал головой на моих коленях, и я ощущал сквозь непроницаемую вторую кожу твоё настоящее тепло.
Я не могу почти ничего, и, в то же время, я могу почти всё.
Главное, что я могу сделать тебя бессмертным. Ты будешь вечно со мной, здесь, я буду с каждым вневременным днём касаться тебя чуть больше, чем раньше. Когда-нибудь, когда ядерное болото снова замёрзнет, я смогу провести ладонью по твоей спине.
Тебе понравится быть здесь, я клянусь, мои чёрные глаза не слишком отличны от твоих, я для тебя всё тот же, потому что ты – это то кое-что, для чего стоит быть.
Для чего стоило уничтожить всё.
Теперь я уже могу произносить большие и страшные слова «никто» и «никогда». Во-первых, потому, что они больше ровным счётом ничего не весят, во-вторых, потому, что они, наконец-то, буквальны. Не будет больше ничего, кроме нас.
Что?
Ты не можешь не хотеть этого.
И ты не можешь снять вторую кожу. Она в тебе намертво, ты во мне намертво. t