я знаю сотню твоих имён на всех языках земли, в кого ты будешь (и был) влюблён, о ком голова болит, я знаю наперечет рубцы на узкой твоей спине и что ты лучшая из вакцин из всех, что подходят мне

ты так же знаешь меня насквозь, навыворот, на просвет: и тихий смех, и взрывную злость, и шёпот мой нараспев, и самый жгучий, грызущий страх приходишь ко мне забыть, чтоб слушать сказки далеких стран и прятаться от судьбы.

мы совпадаем до мелочей: вот родинки и рубцы, до абсолюта – ничья/ничей – сиамские близнецы. и в это сходство мы влюблены до солнечных брызг внутри: одни и те же мы видим сны, сердец совпадает ритм.

с другими мы говорим не в такт, с другими не делим вздох, и абсолютная пустота внутри нас свила гнездо. она пробила нас как игла, оставила в темноте. ничейность смотрит из наших глаз, из наших непрочных тел.

и это дикое ни-че-го сплело нас в один клубок. мы будем рядом из года в год, друг другу и царь, и бог. пусть разрывает весь мир война, нас этот не тронет вид.

ведь пустота породнила нас гораздо сильней любви.