Захотелось писать, печатать слова. Вернёмся к Берлину. Лето 14-ого года, две недели одиночества в отеле и занятий немецким время от времени. Курсы, между прочем, почти не отпечатались в голове, вроде ходила, что-то выучила. По приезду должна была жить в квартире съёмной, не сложилось. Быстро нашелся номер в отеле в центре города. Номер удручающе пустой и большой, достаточно большой, чтобы вместить всю депрессию на душе. Белые стены, белые простыни, тени вокруг, дневной свет куда-то удалился, заставив всех тяжко вздохнуть и приобрести серый тон. Все звуки тоже решили покинуть этот храм моего падения. Включила телевизор, чтобы заполнить эту дыру хоть чем-то. На меня сыплются потоком немецкие слова немецкой рекламы. Невыносимо. Нужен воздух, нужна жизнь. Поспешно хватаю ключ, зажигалку и пачку сигарет, почти вылетаю из опротивевшего отеля. На улице воздух чуть легче и появляется легкая надежда на жизнь. Я иду по какому-то проспекту на Запад, стараясь быть как можно дальше от той комнаты. Зажигаю сигарету. Эта пачка ментоловых оказалась в моем распоряжении благодаря спонтанному решению предыдущего дня. Тогда, я шла по отдаленному от центра району города, предположительно студенческому, и взгляд мой упал на магазин алкаголя и сигарет. Как всякий человек 17 лет, попавший в ловушку своих деструктивных мыслей, я почувствовала нужду в дополнительном разрушении, уже физическом. Выбор пал на сигареты. Азиатская женщина средних лет задержала на мне свой усталый взгляд на долю секунды, и без вопросов дала сигареты. Огни вокруг гаснут и вспыхивают снова, я уже не знаю куда иду. Зажигаю первую, неумело, зажигалка постоянно гаснет в слабом ночном ветре. Первые сигареты в моей жизни, которые я купила себе, за пять евро. Упиваюсь дымом - я нашла выход этой безнадежности внутри. Нужно ещё. Курю вторую, обжигаю руку, начинаю третью. Нужно идти, дальше, дольше, желательно от себя. Выкурила половину пачки. На руках маленькие ожоги, в голову будто задул ночной воздух. Я снова наедине с собой, ночь уже окончательно заволокла город, а комната в номере неумолимо становится ближе.