И когда ты сам прошел через ад в аду. Когда долгие ночи проводил в изучении потолка, раскрашенного причудливыми тенями, льющимися с улицы от фонаря и света звезд, и твои плечи не раз вздрагивали от беззвучных рыданий. Когда ты буквально не знал куда себя деть от тоски, наполнившей тебя до самого горла, словно какой-то пустой и беспомощный сосуд. Когда на любые вопросы ты отвечал не своим голосом, а каким-то выцветшим и ужасающе тихим, похожим на шипение затухающего костра или шелест мертвых осенних листьев. Когда ты - волна, обреченная веками ударяться и разбиваться о прибрежный утес, снова и снова, каждый раз заключая в своем предсмертном вздохе ноту отчаяния.
И вот тогда ты понимаешь, что сочувствие и сострадание чужому горю - это абсолютно недопустимо.