здравствуй, девочка-Атлантида.
ты никогда не прочтёшь моих писем. ты даже не знаешь, что я тебя так называю, - у тебя два других, совершенно не морских имени, и в жизни ты, может быть, совсем не затонувшая волшебная страна, а великая держава, скромная, но сильная. ты ведь и меня никогда настоящую не знала, знала лишь нелепые облики котов, китов, дерев, рек, мостов и прочих созданий моего умирающего воображения. и уже так много воды утекло с тех пор, как мы обмолвились приветственными фразами в последний раз, - если считать в днях, то их будет бесконечное множество, мы даже столько слов не говорили друг другу, сколько их, этих дней, прошло и растворилось в бесконечном потоке жизни.
однако каким-то неведомым, почти случайным образом ты стала адресатом моих писем в дни уныния и растерянности. но я и в письмах почти ничего тебе о себе не рассказываю, ибо я пишу о тебе, о солёной капле радости, о маленькой богине, собирающей слёзы морских детей. ты мне никогда не ответишь, не улыбнёшься, смущённая пылкостью восхищённых речей. я похожа на рыцаря, совершающего подвиги во имя прекрасной дамы, которая, может быть, никогда не знала имя её славителя.
но я пишу тебе письма - очень редко, раз или два в году, и мне кажется, что они почти так же прекрасны, как ты, потому что они о тебе. помнишь, юная Атлантида, как ты находила в руинах сгнивающие полотна, и они превращались в твоих руках в великолепные картины? эти картины сегодня вновь оживают в моей памяти, и я хотела бы, чтобы ты их тоже вспомнила сегодня.
юная Атлантида, найди сегодня свою золотую ладанку, где собраны мои и чужие слёзы, и пересчитай их все. я хотела бы убедиться, что мои там ещё не все.
юная Атлантида, приподними сегодня крышку старого фортепьяно, что забыт тобою на чердаке, и пройдись нежной рукой по клавишам. я хотела бы вновь услышать музыку, которую ты играла мне в холодные апрельские вечера.
юная Атлантида, подумай сегодня немножечко обо мне. я хотела бы знать, что ты всё ещё помнишь моих котов и китов, мои реки и океаны, пустые замки, маковые поля, снежные убежища и тот маленький сумасшедший Копенгаген лично для нас.
моя морская и заморская Атлантида, знай: скоро я вновь принесу тебе что-то, что ты сможешь сохранить в своей крохотной колдовской ладанке,
и это будут не слёзы