Никогда в жизни такого не было.
Чтобы так было плохо, что прямо никак. Прямо некуда больше идти, некуда больше стремиться. Со всеми причитающимся реминисценциями сладких моментов, вырывающимися наружу горячими слезами и убеждением, что никогда так больше не будет. Две недели, две недели такого, только лишь с перерывами на институт, где у людей сил тоже почти нет, чтобы вытаскивать свою задницу из уныния. А дома - одиночество и невыносимая тоска. Сдохнуть можно.
Знаешь, что переживёшь, что все пройдёт, а верится все равно с трудом. Какая мне разница, что потом будет, когда я уже сейчас готова на части развалиться? Мотивирую себя, стараюсь что-то придумывать, чем-то заниматься - главное не оставаться наедине с собой и своими утопическими мыслями о том, как все могло бы быть хорошо. Я, должно быть, круглая дура, раз думала, что меня можно вот так же любить, отчаянно, без оглядки на прошлое, просто любить и дарить свою поддержку и тепло всегда, ведь это не так уж и трудно, когда дело касается родного человека.
Хотя кто-нибудь да скажет: "Ладно тебе! И так отношения похожи на сказку были… Красивый и мудрый Евгений. Вкусно пахнет, читает книжки, шутит обалденно. Чего тебе еще надо?" А нужно мне было лишь одно - чтобы любил и любил до конца, без условий. И чтобы я всегда чувствовала себя ЕГО женщиной. Нужда принадлежности, какая-то бедность души меня характеризует особенно. Чтобы меня всегда спасали, чтобы было плечо (ну а кому это не надо?).
Может, оно все таки и образуется - один черт знает. Может, оно и будет ещё большей сказкой, когда (и если) чувства накроют снова, не позволяя даже сделать лишний глоток воздуха - такая сильная вспыхнет тяга. Может, снова закрутится-завертится, и будет все как в прекрасных книжках с хеппиэндами. А мне только и остаётся на это надеяться и ждать; а пока жду, бороться с малодушием и бедностью внутреннего мира, заниматься собой и только собой, накапливать тепло и нежность для того, кто придёт за ними однажды.