Дин смотрит на него, сузив глаза.
- А зачем ты читал дневник?
Сэм замирает и отводит взгляд, будто его внезапно заинтересовал валяющийся на обочине велосипед.
- Сэм. С какого места ты читал?
Сэм переступает через порог, засовывает руки в карманы, пожимает плечами, глядя в землю.
- С начала. И полностью до конца.

У Дина замирает сердце. В сумке, стоявшей в шкафу, находятся все дневники, которые когда-либо вели Винчестеры – начиная записями Джона и заканчивая строкой о том, что Сэм сказал да. Полная хронология их истории: от пожирателей плоти в парке аттракционов до потерянных дней в Колд Оак. Дин перебирает в голове каждое воспоминание, о котором говорил Сэм, и до него доходит, медленно и болезненно.
- Что ты помнишь?
Не вынимая рук из карманов, Сэм беспомощно смотрит на него.
- Я помню, как очнулся в доме. Помню, что ты был там. Помню, как слишком острая еда жгла язык.
И это почти что хуже того, что Сэм узнал о том, как сказал Люциферу «да». Почти что. У Дина были месяцы надежды и счастья, месяцы, когда он думал, что Сэмми возвращается к нему, что Сэм вспоминает все хорошее и все плохое. А теперь всё это у него забрали.
- Ты так сильно хотел, чтобы я им был.
Дин трясет головой.
- Даже не начинай все эти разговоры в третьем лице. Не надо. Идиотство какое-то.
- Но я не он. Не тот парень, которого ты помнишь. И никогда им не буду.
И Дин говорит, наверное, самые ужасные слова в своей жизни (а уж на это место претендует много всего):
- Тогда я выбираю тебя, ясно?
Он обхватывает лицо Сэма ладонями, прижимается к нему. Он не знает, хочет ли просто быть ближе к Сэму или же так эгоистично не хочет смотреть ему в глаза, предавая своего брата, позволяя ему умереть.
- Если мне нужно выбирать между мертвецом и тобой, то я выбираю тебя.