История, которую мне прошептали на ухо
Helios – It Was Warmer Then
Трудно сказать, как мы с ним встретились. Я даже точно не знала его возраст. Старше он меня или младше. Число было точно нечетным, а остальное было не так уж и важно.
Его сложно назвать красивым, но есть в нем нечто такое, из-за чего я с трудом могу оторвать от него взгляд. Я не могу толком судить о его комплекции, ибо по сравнению со всеми пухликами, которые мне обычно нравятся, он худой. Тем не менее у него есть практически неприеметный животик и бочка.
Что о нем можно сказать точно, дак это то, что он невероятно высокий. или мне это только так кажется с высоты моего среднего женского роста. Мне нравится, поднимая глаза, видеть его немного вытянутое лицо с такими несуразными щеками и подбородком, его удивительно синие глаза и вечно лохматые волосы, которые он ненавидит коротко стричь. Иногда кажется, что в его лице миллион летних дней, которые у нас крадут.
Он, как и я, безумно любит мармеладных мишек. Только он не сжирает пачку за 5 минут, у него есть какой-то особый, отчасти дурацкий ритуал. Он съедает одного мишу после завтрака, чтобы день был удачным, а второго вечером, перед тем как чистить зубы - в честь прекрасного дня. "Цикл мармеладных медведей в моей жизни" - так это он называет и меня пытается приучить к этому.
На тот момент его любимой группой была Mando Diao, хотя обычно он предпочитает британских исполнителей. Он сам не мог объяснит почему, но слушал их каждый день. И сейчас слушает. Особенно он любит слушать их песни на ночь. говорит, это помогает привести мысли в порядок. "А у мужчины мысли должны быть в порядке".
Однако этот внешне довольно холодный (но только внешне) молодой человек превращается в мальчишку как только попадает в театр. Правда он больше интересуется тем, что происходит за кулисами, чем на сцене. Иногда она даже достает разрешение там погулять. И он рад так сильно, что готов вечно там ползать. Он говорит, что это очень вдохновляет, и ему сразу хочется приступить к работе. В свое тоже нечетное количество лет я как-то не могла толком понять, как назвать его профессию, которая ко всему прочему, совершенно не вязалась с его азартным увлечением стрелять из всяких оружий. Он всегда мог попасть прямо в цель, и не только и ружья.
А я люблю, когда он со мной разговаривает. Я люблю то, как он думает, а потом как эти мысли рисует словами. Он даже понимает все мои странные заморочки и идеи. Я люблю, что он со мной такой. какой есть, и люблю, что я с ним тоже могу не притворятся. Мне даже нравится, что он иногда такой очень зрелый. Я люблю, когда он меня обнимает очень крепко. Он обнимается лучше всех на свете. Люблю во время этих объятий рассматривать его родинки на светлой коже. Люблю, что он пахнет очень по-человечески и очень собой. А потом он, слегка коснувшись губами моего виска, разрешает съесть лишнего мармеладного мишку.