\Мне снились города. Снились моря и реки, пустынные парки, храмы, дворцы, соборы, и в этих снах мне удалось испытать и радость полета, и отчаянье, и сковывающий страх, и даже любовь. Иногда после пробуждения я могу поведать целые истории, я помню иногда все до мелочей, вплоть до того, как болели запястья от веревок, как кожу приятно жгло от горячего песка, когда я лежала на пляже и слушала море. Кем только я не была в своих снах, какие только эмоции я не испытывала, и как неохотно порой я просыпалась, злая и расстроенная оттого, что не успела дослушать заветные слова, которые еще ни разу не были произнесены вслух в реальном мире. Да, иногда, мною тоже овладевает жуткая сентиментальность, но мне далеко не всегда хочется с ней бороться. Издержки творческой натуры, не иначе.
Я просто думаю иногда, что мне не хотелось бы расставаться со многими из этих образов, даже с теми, что оставили в моей памяти двойственное впечатление, не из приятных, но они тоже когда-то были частью меня, испытывали меня на прочность, и теперь я будто бы знаю, как следует поступать. Когда еще дорожки мыслей, когда сознание медленно уплывает, заведут меня в Wonderland, Neverland, Брель… Я жду этого почти каждую ночь, жду каких-то ответов, пытаюсь понять, что было бы, если… И, как это ни странно прозвучит, в будущем я хочу иметь возможность утром, пока образ еще предельно яркий, рассказывать ему о всех моих путешествиях, людях, местах, рассказывать ему целые истории, в которых мне пришлось принимать участие. Рассказывать, и не находить стену немного безразличия, я бы хотела видеть, как в его глазах зажигается лукавый огонек, как губы растягиваются в улыбке.
— А мне снова ты снилась, ты, ты, ты… Бегала по квартире, что-то долго так мне говорила, а потом вдруг резко остановилась и выдала: "Нет, Гера, я больше не могу жить в доме, в котором не слышно моря!" А я даже ничего ответить не успел, смотрю, а ты переворачиваешь ракушки, и вся комната вдруг наполняется шумом, и из ракушек начинает литься вода. Она все льется, льется, а ты сидишь в середине комнаты на том старом стуле, ужасно скрипучем, и вода уже доходит тебе до щиколоток… А ты только улыбаешься, почти смеешься.
— Думаешь, надо проверить трубы? - улыбаюсь я, представляя это зрелище.
— Думаю, надо чаще высыпаться, - зевает он и тянется к чашкам, - Зеленый?
Иногда я открываю нашу с Лисом переписку. Порой мне бывает странно осознавать, что этот удивительный человек был в моей жизни, и один раз оказывался даже в моем городе, жаль безумно, что встретиться тогда так и не получилось. Ужасно больно бывает от мысли, что запросто я могу больше и не встретить никогда его, или хотя бы кого-нибудь еще с таким же необыкновенным внутренним миром и умением так выражать свои мысли. Он говорил, что я ему тоже снилась, и это сообщение одно из последних в нашей переписке, и оно до сих пор заставляет меня искренне улыбаться.
И вот теперь… мне иногда очень бы хотелось… услышать… прочесть… я ищу его в книгах, которые он мне посоветовал, улавливаю сдержанность повествования, которая наверняка его привлекла. Распутываю клубок мыслей, собираю образы, как мозаику. Мне, наверное, очень хочется, чтобы кто-нибудь сказал мне там, в моем личном мире грез и магии, где всегда будет место многим прекрасным людям, которых я повстречала, то, от чего я снова почувствую некоторое… сладостное умиротворение, какую-то внутреннюю улыбку, благодарность миру за то, что все это случилось так.