Я часами готова говорить о не моих мальчиках: о их красивых скулах и улыбках; о том, как смешно они поправляют волосы или переминаются с ноги на ногу, нервничая; или, когда смеются, как у них глаза сужаются, и появляются маленькие морщинки в уголках глаз и губ; или как кто-то, словно ребенок, наотрез отказывается пить чай, если нет сахара.
Я готова часами рассказывать о их незаметных равнодушному взгляду мелочах и особенностях, словно о произведениях искусства, где каждый штрих и мазок кисти неповторим, каждый взмах ресниц неуловим; очаровывающий, обязывающий своей красотой говорить, говорить, гласить о них, потому что в молчании нет покоя, когда каждый жест руки стоит души и сердца.