Ох, этот уж извечный вопрос: почему мы начинаем понимать, как много для нас значит человек, только тогда, когда его с нами больше нет?

Наверное, я до сих пор не верю в то, что вся моя оставшаяся жизнь пройдёт без дедушки. У меня умерло много родных, но к дедушке я всегда была привязана больше всего. Я всё никак не осознаю, что я больше никогда не зайду к нему в комнату просто так, чтобы молча посидеть или полежать рядом с ним, крепко обнимая, не пойду с ним на рыбалку, поедая бутерброды «от зайчика», пока он забрасывает рыбацкие сети. Я всё ещё не хочу понять, что больше не смогу поехать с ним на мотоцикле куда-нибудь, подставляя лицо встречному ветру и радуясь этому как ребёнок, и не окажусь с ним в лесу, где он больше никогда не станет учить меня, какие грибы можно собирать, а какие нельзя, попутно рассказывая, где и как их искать. Меня теперь никто не отругает за то, что я так часто падаю, никто так не порадуется за мои успехи в чём-либо, не встретит с учёбы. Я никогда не попробую того самого вкуса еды, что получалась особенной, наивкуснейшей именно у дедушки: я готова была съесть любое блюдо с его подачи, даже если обычно я такую пищу ненавижу.

Когда он умер, меня будто бы выбросило на берег. И я, как рыба, изворачиваюсь на этом самом берегу и судорожно хватаю воздух, мечтая лишь о том, чтобы вновь вернуться в тёплое, необъятное, безопасное море, без которого просто не выжить. И глупая рыбка всё никак не может понять, что не бывать больше ей в этом море, потому что нет его больше: иссякло, высохло, увяло, испарилось, умерло. И не вернуться больше рыбёшке в море, и не почувствовать счастья, лишь растворяясь в нём, по праву считая себя самой любимой обитательницей морских глубин.

Наверное, я никогда не захочу смириться с тем, что дедушка больше никогда не будет рядом со мной.

(via oskolki-phraz)