я тебя, говорит, не люблю, ну да, ты красива, стройна, и женой кому то будешь замечательной, но я ведь не про женитьбу.

я про то, что глядишь на тебя - и ощущаешь внутри как все сжимается, плавится, ни вдохнуть, ни выдохнуть, такая нестерпимая жаркая боль

ты вся легкая, невесомая, птичье перышко, роса на вишневых ветках - но как скажешь, бывает, какое то слово - и сразу становлюсь сам себе тяжелый, неподьемный, не ощущаю сил даже до кровати дойти, хочется прям там лечь и закрыть глаза, и чтобы больше ни слова от тебя не слышать, даже имени твоего не встречать ни на ком из девушек

мне без тебя трудно было, да, я не видел, куда идти, а сейчас, конечно, вижу - как не видеть если путь весь освещен огнем - это я горю, выгораю. я беру ручку чашки - а она плавится, выхожу на улицу - снег под ногами тает, я ведь не могу так

ты люби, пожалуйста, кого угодно, скажи, разве мало вокруг тебя всех этих робких мальчиков, всех этих бесстрашных девочек, которые уже тянут руки к тебе, просят немного огня и сказок? они не знают еще, как легко разгореться от твоей искры, как трудно читать сказки, зная о ком они.

я не люблю тебя, может и хотел когда то любить, но не смог, мне нужна другая, которую не придется отвоевывать у нее самой, с которой идешь по улице - и знаешь, что что бы не случилось - сумеешь ее защитить, я же сильный и бесстрашный, правда, но вот шел с тобой - и у меня сердце останавливалось каждый раз, когда мы просто дорогу собирались переходить, ты спотыкаешься - и я будто морозным инеем покрываюсь

ты хороша собой, да, так я ведь и не спорю, но скажи мне - толку с длинных твоих ресниц, или волос, или гладкой белой спины, если я просыпаюсь ночью, и не знаю, ни что делать с этим, ни что до этого делал.

я не люблю тебя, говорит, и это самое честное из всего, что могу тебе рассказать.