Прошлое живёт во мне. Оно даёт знать о себе необъяснимой постыдной тягой к старым песням Локдога или кого похуже. Оно оживает от смеси запахов сигаретного дыма и мороза, от вкуса лаймового Дизеля. Оно каким-то непостижимым образом находит парней в метро и заставляет меня влюбляться в них на несколько минут, пока нам по пути (а иногда и дольше), заставляет коситься на них, надеясь, что они посмотрят на меня тоже, а если вдруг это происходит – оно заставляет меня испуганно отворачиваться, задыхаясь от ускоренного биения сердца (всего лишь страх людей, такой знакомый и нелепый). Прошлое заставляет меня замирать в радостном предчувствии посещения школьной дискотеки и дня рождения радио, заставляет в который раз видеть в детях, идущих из школы, НАС (или не видеть, но стараться увидеть).
Страшно осознавать, что ничего не исчезает совсем, всегда остаются какие-то точки на твоей центральной нервной системе, которые реагируют на те или иные запахи, вкусы, времена года, наполняя твой мозг ассоциациями, ощущениями из прошлого – не воспоминаниями даже, ибо вспоминать особо нечего. Всё всегда было внутри, внутри всё было значимее и крупнее, чем снаружи, - и всё там и осталось.
Всё оставляет след, я не жалуюсь, но это одновременно и приятно, и противно: вроде живёшь с уверенностью в том, что сильно изменился за последние, скажем, четыре года, а тут – хоп – и достаточно начала зимы, чтобы какие-то твои ощущения (слово "чувства" сюда даже не подходит) четырёхгодовалой давности ожили, напомнили о себе. Это я, я состою из этого, это моё на всю жизнь.