В идеальном мире лучшие режиссеры разных стран могли бы собраться вместе и договориться описать все абстрактные понятия, которыми сегодня живет человек. Кен Лоуч снял бы фильм под названием «Справедливость», братья Дарденны — «Сострадание», Аки Каурисмяки — «Достоинство». Дэвиду Линчу досталось бы «Воображение», Никите Михалкову — «Патриотизм». У Ларса фон Триера уже есть «Меланхолия», так что ему поручили бы «Идеализм», а Пол Томас Андерсон взял бы себе «Религию» (ведь «Веру» описал Ульрих Зайдль). Цай Минлян, невзирая на сопротивление коллег, отсудил бы право на «Одиночество», Мануэл де Оливейра отвечал бы за «Опыт», а Стивен Спилберг — за «Детство». Но самые горячие споры разразились бы из-за «Любви», на которую захотел бы претендовать каждый. Пришлось бы разыграть ее в лотерею, где, неожиданно для всех, победил бы Михаэль Ханеке. «Послушайте, Михаэль, это просто смешно! — сказали бы ему. — Откажитесь в пользу коллег. Куда вам, зачем? Хотите, отберем у Такеши “Насилие” и отдадим вам? Или “Жестокость”, она до сих пор бесхозная?». На что седобородый джентльмен в черном костюме ответил бы: «Нет, спасибо, я все-таки возьму “Любовь”. Не беспокойтесь, я справлюсь».