Не нужно думать о тех, кто ушёл.
Ведь важнее всего те, кто остался. Разве кто-нибудь может знать, сколько ещё предстоит потерять, чтобы обрести то, после чего искать уже ничего не придётся?

Есть такое чувство, когда ощущаешь себя брошенным. А есть чувство, при котором ощущаешь себя выброшенным.
Человек хоть и ушёл, но ты-то его и не отпускал вовсе. Удаляешь, стираешь, но забываешь?
Для меня удалить номер телефона — это что-то вроде того, как удалить чей-то голос. Ты словно стираешь его, точно зная, что уже никогда не услышишь, а ведь по-настоящему привык его слушать. Знаешь, что однажды он сотрётся не только из списка контактов, но и из памяти тоже.
Сотрётся, как ненужный школьный предмет, как задача по геометрии, которую ты читал и заранее всем признавался: “Я не знаю, как это решить”. Только в жизни всё иначе: “Я не знаю, как это всё пережить”.

И мне не хочется больше помнить тех дат, когда произошло что-то особое с тем, кого уже рядом нет;
песен, которые оказались последними;
день, когда я в последний раз слышала голос;
последние сказанные слова;
и все прочие воспоминания, которые из раза в раз бьют по открытым ранам. Мне больше не хочется поддаваться тому, что меня убивает.
Нельзя оставаться там, где получаешь удар за ударом, причём по одному и тому же месту. По тому, что даже не зажило. По тому, что вряд ли когда-нибудь заживёт. И если “твой” человек ушёл, это может означать только то, что он оказался чьим-то ещё. Я начинаю думать, что этот человек, наверное, встретил кого-то лучше, успокаиваюсь (вру) и продолжаю жить (вру).

Мне больше не хочется, кроме того как научиться всему вышеперечисленному. Только память всегда оказывалась сильнее меня, и я уже привыкла проигрывать с ней войну. Возможно ли иначе? Я не отказываюсь от памяти. Я отказываюсь от того, что давно уже отказалось от меня. И мне забавно всё это писать, точно зная, что вряд ли когда-нибудь я так смогу.

А вдруг?