[о незастегнутой пуговице]

Когда-то кто-то сказал, что нужно взрослеть - и все поверили. Вот так взяли, просто, и поверили, представляете. И живут, и взрослеют, и дальше доживают. А главное, думают, что счастливы, а может, и, вправду, счастливы. А я категорически не хочу взрослеть, однозначно не желаю, своевольно отказываюсь, капризно бьюсь в истерике. Кто придумал цеплять галстук и завязывать бабочки? Одна незастегнутая пуговица выдает, как оказалось, в тебе человека несерьезного. Но мне удобно так, а не с этим поводком на шее, который душит меня не хуже ваших мерзких представлений о жизни.

Я родился ребенком, так почему я должен умирать стариком? Я хочу умереть молодым. Похороненным в пижаме. Шучу. Это называется по-другому. Я не хочу умирать стариком, чтобы все помнили меня брюзжащим мешком костей. Я хочу чтобы люди читали мое надгробие и говорили: “Вау, этот чувак был таким крутым”. Не хочу ничего слышать, мол, этот человек жил достойно, он носил галстук. Хочу, чтобы все улыбались, вспоминая меня, а не снисходительно грустили, потому что так принято.

Умру молодым. Потом рожусь молодым и снова умру молодым. Я буду вечно молодым, буду так же не завязывать галстуки и не застегивать пуговицы. Буду тыкать пальцами в других людей и смеяться с открытым ртом. Буду молодым, пока мои одногодки будут стареть и гнить. А пока я отбрасываю галстук и, да, не забыть расстегнуть пуговицу, а то душно.

[a]