Возьми лишь самое нужное.

Письма – да.Возьми лишь то, что сама понесешь туда.

Возьми рушники и иконы, серебряные ножи,

деревянные распятья, золоченые муляжи.

Возьми хлеб и овощи, потом ступай.

Мы уже никогда не вернемся в этот край.

Мы уже никогда не увидим свои города.

Письма – все. До последнего злобного, да.

Нам уже в ночных ларьках ничего не купить.

Из сухих колодцев нам никогда не пить.

На знакомые лица нам уже не взглянуть.

Мы с тобою беженцы. В ночь пролегает путь.

Нам с тобой бежать по подсолнуховым полям.

Нам спасаться от псов, ночевать в хлеву как волам.

Нам ладонями черпать воду, жить в лагерях чужих,

нам дразнить драконов со знамен боевых.

Друзья не вернутся, ни ты – под родимый кров,

не будет задымленных кухонь, привычных чинов,

не будет сонного света уличных фонарей,

не будет зеленых долин и пригородных пустырей.

Будет распухшее солнце в плацкартном окне,

холерная яма, известь с краями ее наравне.

Будет кровавая обувь на женских ногах,

измученные караулы в пограничных снегах,

подстреленный почтальон со своим порожним мешком,

священнику крюк под ребро с беззаботным смешком,

кладбищенская тишина, гомон комендатур,

списки жертв, отпечатанные без корректур,

бесконечные, не напасешься времени на

ежеутренний поиск: увидеть свои имена.