Утончённые шпили-вили на белом шёлке - чтоб горел ночник, чтоб кожа оттенка "персик и немножечко ванили", смущенный шёпот: "не могли бы мы остаться в миссионерской?" или жарко, необузданно, плотоядно извратиться в ванне, полной сырого мяса?

Запах крови, ярость плоти, животность взгляда, морда к морде чтобы ртами лизать и мазать, чтоб подмахивать на нежное "мой подонок" и кричать в ответ, раздавленным под кусками.

Это преданность, готовность сейчас подохнуть, чтобы чуять как он трахает и ласкает - обнажённо, обескоженно, вязко, липко и бесстыдно, сладко-солоно… Дикий варвар жадно бьёт и каждый вдох прерывает всхлипом между пальцами, запачканными кровавым.

Марк Вербер (с)