Сначала мне было обидно, что я так плохо одета. Очень я стыдилась, что я такая оборванная. Но сейчас я им благодарна, честное слово. Кем я только в жизни не была! И Таис, и Зоей Космодемьянской, и даже Сонечкой Мармеладовой. А они как были, так и остались никем.

Одно время я больше любила литературу. Она, безусловно, не может быть такой математически совершенной, как музыка. Хотя бы потому, что слова слишком грубы, затасканы, даже опошлены. С таким испорченным материалом трудно создавать совершенные произведения искусства.

Мне иногда хочется побыть в красивом зале, среди нарядных людей. Тогда я начинаю думать, что и я красивая и нормальная.

Иной раз боишься отнестись к людям по - человечески, чтобы не показаться наивным. Как ни прекрасна эта черта человеческого характера, но, по - моему, всё - таки обидно, когда тебя считают наивным.

Да и как понять современных девушек, когда они сами себя не понимают.

Лучше воображать себя кем-то, чем быть никем.

Человеческая душа нечто гораздо более странное и невероятное, чем ее мог себе представить даже такой писатель, как Достоевский. Мы не ведаем ни ее настоящей силы, ни ее ужасающей слабели. Кроме, пожалуй, писателей и психиатров. У них хоть есть возможность время от времени заглянуть в щелочку…

В конце концов, не так уж важно в своем уме человек или нет. Важно, чтобы ему было хорошо. А я был счаслив во сне, чего же еще?

Павел Вежинов. Барьер.