Около двадцати минут я пытаюсь сконцентрироваться на пустоте, но внутри у меня будто раскаленные угли, которые вызывают то один, то другой образ из прошлого. Грудь сдавило, спина затекла, меня начинает отвлекать лай собак и голоса внизу, еще несколько бесплодных попыток вернуться к желанному спокойствию, и я стремительно выхожу из медитации.
Я скручиваюсь на ковре и почти не дышу: беспокойство набрасывается на меня, как те лающие собаки за окном. Несколько минут я лежу без движения, затем, заметив на полке "Улисса", встаю, чтобы прочесть к нему примечания.