привет, весна! привет, милый блог! я был в другом месте, но и по тебе, по тебе, по тебе скучал, ведь ты был один, кто был рядом, слушал, слышал, помогал формулировать и не осуждал! был таким родным и долгожданным каждый вечер! помогал мне записать историю своей интересной жизни, все свои треволнения, что сейчас я могу перечитать и, оказавшись вновь где-то там, вспомнить, залитые цветом садящегося солнца, розовым и кремовым, дома за окном и меня, меня, пишущего, когда больше ничего не оставалось. пишущего страстно, не боясь, не перечитывая, искренне, надеющегося на ответ внутри себя, воображающего себя кем-то, чем-то, думающего, что раз пишу -- то существую. мы были вместе так долго и вот, опа нихуя, я опять тут, святое ты мое серое-белое поле ввода. знаешь или нет, но я пишу это, а мысленно перед носом витает запах другого человека, столь же реального, сколько реален я -- бесокнечно реального. то есть, да, ты не ослышался: не кто-то из интернета, не кто-то из мечты, не кто-то, кто не знает; он тут, и он знает. но, позволь, все по порядку. садись, возьми кофе, крепкий, черный, нет, я не буду, садись и слушай. 
и я расскажу тебе, чем дышат мои зеленые этой весной. этой странной весной. постараюсь рассказать о разном, несмотря на то, что тянет говорить об одном, одном, одном, которое уже мною было упомянуто, но не будем спешить.
весна 2014. это много книг, кажется, именно этой весной я начала читать книги так живо, так по-настоящему, мне кажется, то есть, что раньше я это делала немного не так, не с такими сильными мыслями, что ли.
это музыка, но добрая, светлая, даже классика местами.
—--------
в один день ты просыпаешься и понимаешь, что стоит хотя бы попробовать спустя три года боли себя от нее избавить. я попробую вспомнить. ты заходишь в свой алтарь боли, беон, вводишь несуществующие имена для несуществующих, как ты уверен, людей и тебе становится и гадко, и мерзко, и горько. в один момент осознание того, что это по понятным причинам с самого начала было обречено на провал, но все равно продолжалось твоими собственными усилиями заставляет тебя подумать что-то вроде: а чего ради? ты вспоминаешь все слезы, ты вспоминаешь все хорошее, ты чувствуешь крайнее раздражение и ты говоришь себе: не буду заходить недельку, а там посмотрим, и будь, что будет. и тебе становится проще общаться с людьми реальными, ничего не происходит, ты вспоминаешь про свой внутренний мир и тебе, насколько я помню, мне, как ни странно, стало наоборо однако же куда менее одиноко, чем было. ты, конечно, вспоминаешь ваши прекрасные разговоры, ты вспоминаешь, как тебе было с кем делится своими представлениями об искусстве и было, кого назвать при надобности тварью.
отчасти мне не хватало этого, местами я мысленно возвращался к этому, к этим разговорам, но я быстро отвык от них и мне просто стало все равно. это -- все. вот так бол трех лет укладывается в одну строку. и я теперь понял, что он чувствовал, как мог меня так просто оставить. так что же он чувствовал? скажу, не боясь: ничего. ровным счетом. прямо как я сейчас, вспоминая. наверное, это имело настолько безумно логическое завершение, если у меня ни разу ничего не кольнуло, когда я вспоминала и думала о произошедшем, думала: а потеряла ли я что-то? а приобрела ли? и все, что я чувствую, это усталость и желание махнуть рукой на эту тему. все. это -- всё.
[мысль\пост не окончен\а]