Барни — огромный коричневый бульдог со слюнявой пастью. Тупой, жирный с бесчувственными глазами.

Он продолжал рычать и мало-помалу продвигаться вперед. Шерсть на его холке и спине стояла дыбом. Мне
хотелось пнуть его по его дурацкой жопе, но я боялся, что он отгрызет мне ногу. Он жаждал убийства. А
белая кошка была еще котенком. Она шипела и ждала, вжимаясь в стену — прекрасное создание, совсем
невинное.

Собака наступала. Зачем им это было нужно? В этом не было ни грамма смелости, отваги, ничего, кроме
подлой забавы. Где же были взрослые? Где они-умные и авторитетные? Они всегда были готовы ругать и
стыдить нас. Где же они были теперь?

Я думал прорваться вперед, схватить кошку и убежать, но мне не хватало смелости. Я боялся, что бульдог
набросится на меня. Сознание того, что для спасения котенка мне не хватает мужества, убивало меня. Я
почувствовал физическую боль. Я был слабый. Я не хотел, чтобы свершилось убийство, но я и не знал, как
предотвратить его.

…

Это было сверх моего понимания.

Бульдог наседал. Я не мог больше на это смотреть. Я испытывал гнусное чувство, оставляя кошку на
растерзание. Можно было попробовать спасти ее, но я знал, что люди будут мешать мне. Дело в том, что этот
котенок противостоял не только бульдогу, он противостоял Человечеству.