Моя девочка несла бред с умным лицом. поднималась на носочки, чтобы меня поцеловать. залезала руками под мою футболку и грела их. сидела у меня на коленках. толкала меня в снег. показывала мне языки. брызгалась из фонтана. прятала мои сигареты. постоянно что-то рассказывала. шептала какие-то песенки мне на ухо. заставляла меня ходить с ней по магазинам. готовила мне булочки по субботам. гладила мою одежду. дарила мне открыточки в форме сердечек. просила встречать её и провожать. звала гулять в дождь. запрыгивала мне на спину, чтобы я потаскал её. обнимала меня крепко. в трамвае голову клала на моё плечо. все наши фотографии распечатывала и вешала над кроватью. мыла за мной посуду. рассказывала мне обо всем. любила надевать мой синий свитер. я даже привык. перебирала пальцами волосы на моей голове. рисовала пальцами сердечки на моей коже. щекотала меня до изнеможения. смски мне писала. милые такие. я улыбался, когда читал их. в её телефоне было только два номера: её мамы и мой. каждое утро я слышал по телефону её «доброе утро» и знал, что она улыбается. говорила, что любит меня безумно. а потом перестала мне звонить. и не отвечала на мои звонки. я больше не видел её улыбки. не слышал её песенок на ухо. в папке «входящие» не было от неё смс. в моей ванной больше никто не рисовал сердечки на запотевшем зеркале. никто не прятал мои сигареты. Я придумал столько сказок, которых мне не кому было рассказать. бесполезной стала вторая зубная щетка. моя одежда была мятая, посуда не мытая. я выбрасывал стринги, забытые какими-то суками, но всегда хранил её белую маечку для сна. По субботам я ел бутерброды, а не её булочки. мой синий свитер был аккуратно сложен на полке. я никому больше не разрешал его надевать. Все были моими суками, а она - моей девочкой.