Раньше я по кусочкам открывал себя другим людям – случайным попутчикам, исчезавшим в людском потоке на сходнях, выходившим на следующей станции из вагона.
Может быть, если их всех собрать, и получился бы тот самый единственный человек на свете, только он был бы о десяти лицах и расхаживал сразу по сотне улиц.
