Меня раздражает эта система наших отношений, когда я стараюсь не слишком сильно пачкать тебя своими чувствами, как будто это что-то постыдное, как будто моя любовь - особенно уродливый шрам, который стоит скрывать от посторонних глаз.

Но что если я не согласна. Что если моя любовь прекрасна? У нее острые коленки, тонкие запястья и белые полосы на внутренней стороне бедер. У нее изможденный вид, она часто прикрывает глаза, ее ресницы едва заметно дрожат. У нее искусанные губы со следами запекшейся крови на них. У нее выпирающие сквозь тонкое белое платье кости, потому что накормить ее можешь только ты, но ты делаешь это слишком редко. Она часто в трогательном жесте сжимает пальцами ткань своего платьица, когда ей хочется сжать ими чью-то шею.

Она прекрасна. У нее самые нежные руки, самые теплые поцелуи, самые честные глаза, самые горькие признания, которые если губами, то в окно, если пальцами, то в окошко. Она будет греть тебе руки, будет укрывать ночью, будет сцеловывать слезы, будет собирать по крупицам твою веру в себя, толкать в спину к мечтам, будет бросаться с тобой в бега от депрессий и прятаться на дне бутылки. Она не будет идти за тобой. Она будет идти рядом, по той же дороге, бок о бок, без компромиссов и жертв, без требований. Она станет твоей поддержкой и моей музой.

Только позволь ей. Только разреши.