боже мой, да люби ты ее там дальше,
мне ли не знать, что, да — на таких клюют.
она же целует четко, ревет без фальши,
под каждым рисунком пишет "люблю. люблю".
боже мой, да люби ты ее там дольше;
все в ней — и неизбывность, и красота.
а я буду грустный маленький велогонщик
и как-нибудь ночью пьяным слечу с моста.
раньше казалось — ты предназначен, знаков;
мой самый лучший сон, мой прекрасный бред.
а теперь я смотрю на вас и хочу заплакать.
и, пожалуй, еще напиться. и умереть.
и не учиться больше справляться с болью,
взглядом жечь спину, пуговицы срывать.
знаешь, того, кто назвал это любовью,
очень уж остро хочется расстрелять.
ты же умеешь быть для меня бесценным,
ты же мне видишься в сотне знакомых лиц,
и у тебя всегда под ногами сцена,
даже истерики — строго в режиме "блиц".
ты же из тех, кто может единым словом
заставить взлететь к звезде или рухнуть вниз.
а если ты хочешь знать, как мне тут хреново —
вот, почитай стишочек. и умились.
я повзрослею. не разобьюсь на части.
спрячу себя под тысячами одежд.
милый мой, славный, будь там с ней очень счастлив.
и не давай мне впредь никаких надежд.