Подождите. Ничего не может быть неудобнее той ситуации, в которой вы стоя у магазина, и сжимая свой долгожданный холодный, потненький чаек в ладошке, и болтая так непринужденного со знакомыми, осознаете, что за ВАШЕЙ спиной, к ВАШЕМУ молодому человеку подходит мать его бывшей. Так планомерно и размеренно, с шуршащими пакетами по бокам, каким-то из боковых зрений, я провожаю ее в сторону своего самца, совершенно не противясь этому ни изнутри, ни снаружи. Солнышко навязчиво печет, горячий асфальт подогревает пяточки, уже которую минуту гряду, мой язык неустанно заговаривает ранее знакомых мне людей, и вот я подхожу к такму замечательному Сарычеву. Женщина подозрительно хватает пакеты, ее приторный тон меняется, нам в лоб впечатвается холодное, несколько агрессивное "До свидания", и секундой позже уже след простыл человека. Все нормально, я даже не прошу меня любить, я все понимаю, и вам сочувствую, но какого же мне тснаовится странно узнать, что всего инутой назад, кто-то тыркал в лицо мему мужчине фотографиями своей дочери, расписывая в мелких подробностях эпизоды ее прекрасной жизни. Даже как-то не ловко становится, вина падает грузом на мои плечи. Как рустно и печально, когда мы не оправдываем надежд наших родителей, когда мы поступаем не в те университеты и не на те направления, читаем не те книги и проводим ночи не с теми людьми, с которыми хотелось бы им. Но насколько жалко же человека, который все еще хватаясь за прошлое, то ли свое, то ли своей дочери, пытается достучаться, уже до совсем холодного, сердца нынче чужого мужчины. Ничего нет трогательнее заботы матери о взрослом настоящем ее маленькой дочурки.