Она лежала на траве. Такая одухотворенная. Глаза прикрыты не полностью, на губах блаженная улыбка, волосы не обрамляют лицо как обычно, их просто нет. Худое изнеможденное лицо светится. Она как будто пытается впитать в себя каждую крупинку света. Каждая отравленая клетка жаждет жить, хватает, пьет тепло.
Химиотерапия изуродовала ее до неузноваемости.
Она что-то пытается сказать. Приходиться наклоняться, чтобы ее услышать. Говорит о погоде, о том, что соскучилась по солнцу, что чувствует себя гораздо лучше.
Мне кажется будто земля уже приняла ее. Каждая травинка так нежно обнимает худые руки, ноги, тело. Куст жимолости, качаясь на ветру, приветливо зазывает.
Снова что-то шепчет. Хотя скорее пытается, слова уже не разобрать, только сухие потрескавшиеся губы очень быстро двигаются. Я судорожно пытаюсь прочитать по губам.
"Умирать совсем не больно."
В какую-то секунду она замолчала. Лицо расплылось в улыбке. Самой искренней и доброй ее улыбке. Ей было небольно.