Иголка… Да. Я стала иголкой, которую создали для того, что б покалывать тебя сотнями тонких, едва заметных уколов. Но заметь. Не делать больно, не создавать кровоточащую рану. А ненавязчиво напоминать о своем существовании. Создавая легкое, воздушное неудобство, причину которого сложно заметить точно так же как и определить конкретное место укола. И не моя вина, что своим неаккуратным, размашистым поступком ты превратил меня в колющий предмет. Ты пытался меня изменить, хотя это возможно было лишь, если бы я согласилась сломаться. А когда я была согласна и пришла к тебе за помощью - ты отвернулся, рассыпая вокруг себя целыми пригоршнями буквы, нитками связанные в слова. Не удивляйся, если вдруг по утру не сумеешь найти свой левый тапок. Если случайно сквозняком со стола унесет твои банковские счета. Прольешь на себя свой любимый альпийский чай перед ответственной встречей. Это все я… Прошу, не злись, если так и не осмелишься вышвырнуть в окно оставленное мной синее платье в небесно голубых разводах. Это твой подарок, вот и оставь его себе. Если так и не выделишь времени научиться играть на скрипке. И не найдешь в себе сил завести стафорширского терьера. Не пытайся понять, почему ты послезавтра все же выбросишь сушеные орхидеи из своей спальни. Белые, на которые у меня была аллергия. Жаль, что ты проделаешь это слишком поздно. Это все мои проделки… И чашка, выскользнувшая из твоих рук. И рамочка с нашей фотографией, с тридцать третьим кадром из тридцати двух возможных. И твоя грусть по вечерам. И даже пролитые на светлый ковер чернила, подаренные мной. Ты все еще стремишься преуменьшить мою роль в твоей жизни, потому злишься и ненарочно сам же ее и преувеличиваешь… Укол… укол. Еще укол. Я - твоя совесть. Да. И еще, прошу, будь осторожен с иголкой, когда будешь, создавать, шить синее платье своей новой женщине… Береги руки и берегись кривых швов. Впрочем, их тебе все равно не избежать. Совесть сильнее твоих порывов. Она влиятельнее моды и даже авторитетнее Ив Сен Лорана.