Сегодня после счастливого дня, содержащего три урока, планетарий и Макдональдс, но слегка омрачённого постоянно заложенным носом и насморочной усталостью, я встретила в подъезде Зинаиду Васильевну, и мама, открыв мне дверь, пригласила её зайти. На самом деле, я хотела сделать это сама, просто подумала: вдруг это будет неуместно. В общем, она в течение часа рассказывала про беды, случившиеся в их семье. Мы с мамой слушали, мама что-то говорила, а я мне стоило огромного труда сдержать слёзы, набегавшие на мои глаза много раз за время её рассказа. Просто я подумала, что если я заплачу, ей будет ещё хуже, она ведь и так сама не своя от горя. И когда она говорила про Тёму… Я чувствовала как будто бы гордость за него, за то, что он такой сильный, за то, что он так быстро повзрослел, за то, что он не ленится и не малодушничает, - хотя не понимаю, как можно гордиться совсем чужим человеком, которого даже не можешь назвать другом. Мне так жаль его, их всех. И я хочу сказать ему, что я чувствую, очень хочу, и в какой-то момент мне даже казалось, что у меня хватит смелости на это, а потом я поняла, что не хватит.