День третий.
Его огромные ботинки продавливают следы в рыхлой лесной земле. Он обходит меня вокруг, чтобы убедиться, что я привязана как следует, и стягивает запястья ещё сильнее, на всякий случай. Затем наклоняется так, чтобы между нашими носами осталось не больше дюйма. "Не скучай, " - он усмехается и откидывает прядь волос с моего лба. Я шлю проклятья ему вслед.
Проходит несколько часов. Запястья дико ноют, в общем-то, как и всё тело - оно сплошь покрыто синяками и ссадинами. На предплечье зияет ножевая рана, но я не отключаюсь - он специально сделал порез так, чтобы не умерла от потери крови, но чтобы её было достаточно, чтобы привлечь гостей, которые придут ночью. Чертыхаюсь и пытаюсь выбраться - каждое движение приносит дикую боль, но попытки ничего не приносят.
Как только темнеет, я слышу звук ломающихся веток где-то позади и справа. Стараюсь не шевелиться, чтобы не выдать своё присутствие, хотя прекрасно знаю, что это не поможет. Звук приближается, кажется, вечность, потом всё стихает; через некоторое время я чувствую мокрый холодный нос, уткнувшийся в ладонь. От неожиданности дёргаюсь, забыв, что не смогу убежать; за спиной тут же слышится рычание. И тут я замечаю, что они повсюду: размером с порядочную овчарку, они приближаются ко мне с оскалом и вздыбленной шерстью, и их не меньше дюжины.
Я зажмуриваюсь и даже не пытаюсь сопротивляться, только повторяю про себя: "Это сон, это сон, это всё сон!". Вокруг меня - круговорот то ли лающих, то ли воющих звуков. Я открываю глаза и вижу огромную пасть, летящую на меня. Мир запрокидывается и падает в пропасть.
Я открываю глаза.