Ведущая:" Пианист обязан быть эгоистом". Эти слова принадлежат не кому-нибудь, а выдающемуся пианисту и педагогу Генриху Нейгаузу. Но порой случается так, что два эгоиста вынуждены работать в дуэте… Вот что из этого может получиться.
Выходит Первая. На ней мужской костюм и шляпа-котелок, в руках - бутылка. Она медленно, расслабленно проходит на середину сцены, берёт стул, садится в пол-оборота к зрителям. Надвигает шляпу на нос так, что почти не видно лица. Из-за кулис появляется Вторая - короткое платье, яркий макияж, туфли на длинной шпильке. Походка модельная. Кладёт на рояль папку с нотами, затем достаёт зеркальце и пудрится.
Первая (говорит медленно, как бы через силу, чеканя каждый слог): Сколько. Раз. Я. Просила. Тебя. Не. Стучать. Своими. Чёртовыми. Каблуками.
Вторая (подходит ближе к Первой, смотрит на бутылку в её руке): А я смотрю кто-то вчера опять хорошо провёл вечер в компании духовиков.
Первая: Это чай.
Вторая: Ну конечно. Мне надоело, что ты приходишь на репетиции в неадекватном состоянии.
Первая: А мне надоело, что ты приходишь на репетиции в туфлях на высоком каблуке.
Вторая: Мои туфли не мешают играть.
Первая: Они мне мешают играть! Я чувствую себя карликом. За двадцать лет, проведённых с тобой на одной сцене, у меня появился комплекс неполноценности.
Вторая (продолжая наводить марафет): Вместе с манией величия.
Первая: Ладно, хватит. Что сегодня играем? (отпивает из бутылки)
Вторая: Галоп.
Первая (давится жидкостью, выплёвывает): Что, опять?!
Вторая (закрывает пудреницу, кладёт в сумочку): Люди просят. Пипл хавает, понимаешь.
Первая (встаёт, нервно расхаживает по авансцене): Воот, я всегда говорила, что тебя интересует только попса.
Вторая: Ой вот только не надо! Ты забыла, кто из нас двоих принёс ноты "Галопа"?
Первая: Роковая ошибка. Надо было отрубить себе руки.
Вторая (язвительно): Невелика была бы потеря.
Первая: По крайней мере, не пришлось бы столько мучиться.
Вторая: Пошли уже репетировать. Концерт через десять минут, чем быстрее отыграем - тем лучше. Мне ещё на свидание идти.
Первая: Не хочу я с тобой репетировать. Надоела ты мне. Ты на репетициях всё время "Мурку" играешь. Двадцать лет - одна "Мурка". У меня такое впечатление, будто я играю со звездой русского шансона.
Вторая: А у меня твой авангард уже в печёнках сидит. Прокофьев! Шостакович! Скорик! Да ты же того (крутит пальцем у виска), сумасшедшая! Тебя лечить надо вместе с твоим Прокофьевым!
Первая (приближается, опасно поигрывая бутылкой) Не трожь Прокофьева. Изувечу.
Вторая: Чего это ты мне указываешь, а? Двадцать лет тирании! Тоталитаризм в рамках одного фортепианного дуэта - просто книгу можно писать! Достаточно я терпела твой командирский тон, твои замашки примадонны. Какого чёрта я всё время играю вторые партии? Я тоже хочу первые!
Первая: Да ты сначала вторые нормально играть научись, несчастная.
Вторая: Да, я несчастная. Ты постоянно берёшь невозможно быстрые темпы, ещё и ускоряешь. Я двадцать лет гоняюсь за тобой по всем произведениям - никак догнать не могу! Из-за тебя у меня одышка появилась, сердце никуда не годно!
Первая: Просто не надо засыпать на репетициях. Ты попробуй хоть раз прийти из дома, а не со своей ночной работы в ресторане - сразу догонишь.
Вторая: А ты думаешь, я от хорошей жизни пошла играть в ресторанах?
Первая: Ооооо, а ты думаешь, я от хорошей жизни чай с духовиками пью? Посмотри на мои руки. Двадцать лет глиссандо туда-сюда! У меня от пальцев уже ничего не осталось. А я уже не девочка молоденькая, между прочим.
Вторая: Всё, надо расставаться. Поиграли и хватит. Так и до семидесяти лет можно этого долбаного Гаврилина лабать. Может, его и у нас на похоронах сыграют?
Первая (мрачно): Не сыграют.
Вторая: Почему?
Первая: Потому что кроме нас сделать это никто не сможет.
Вбегает Ведущая.
Ведущая: Элина Евгеньевна, Станислава Юрьевна, вам на сцене уже нужно быть! Народ требует "Галоп".
Первая и Вторая отрицательно мотают головами.
Вторая: Ни за что.
Первая: Скажите им, что мы скоропостиижно скончались.
Ведущая (умоляюще, едва не плачет): Ну я прошу вас, пожалуйста! Люди вас любят. Как узнали, что вы у нас в городе выступать будете - все билеты раскупили в один день. Спасите, прошу вас. Сыграйте. Ну последний раз.
Первая и Вторая постепенно оттаивают.
Вторая: Самый-самый последний-припоследний?
Ведущая кивает.
Первая: Ну, раз последний, так может сыграем, а?
Вторая: Эх, взлабнём на прощание!
Ведущая роняет скупые слёзы благодарности.
Ведущая: Спасибо вам! Спасибо огромное! (убегает за кулисы)
Первая и Вторая садятся за рояль.
Вторая: Только не очень быстро, хорошо?
Начинают играть в медленном темпе. По мере развития разговора, ускоряется темп произведения. К концу номера он становится просто бешеным.
Первая: А помнишь, как мы играли "Галоп" в донецкой филармонии…
Вторая (подхватывает): А в Днепропетровске? Когда нам первое место присудили… "Золотая лира"!
Первая: Золотое время!
Вторая: Нам аплодировал Арт-Люкс!
Первая: Стоя.
Вторая: А помнишь, как мы играли на сашином дне рождения в подвале, и…
Первая: … выбежала Диана, села за ударную установку, и мы каааак врезали!
Вторая: А когда мы репетировали вот в таком медленном темпе, непременно в кабинет заходила Ирина Николаевна Сидоренко.
Первая: Наверное, она думала, что мы вызываем сатану.
Вторая: Дааа, было здорово. Вот бы повторить всё сначала.
Первая (полушутя): Ещё двадцать лет "Галопа"? Ну уж нет!
Вторая: Ээээээээх! Молодость, молодость!
Первая: Безрассудство!
Вторая: Драаааайв!
Первая (радостно): И всё ушло! Всё! Ничего не осталось!
Заканчивают играть совершенно угорело. После финального аккорда вскакивают из-за рояля, стремительно кланяются. Из-за кулис (или из зала - в зависимости от качества исполняемого номера и чувства юмора зрителей) звучат крики "браво", "бис". Обнявшись, Первая и Вторая уходят за кулисы.
ВСЁ