Я свое прошлое никак не могу отпустить
И в этом - немного глупа.
Словно я - преступник, забывший тепло, какая на вкус вода,
Изо дня в день меня продолжают бить,
А я все жива и жива.
Когда отпустили - мне солнце выжгло глаза.

Соседки, сердцами спутанные.
Тюремное перестукиванье.

Я заснула когда-то. Проснулась - уже зима.
Солнце гладит макушку холодным светом,
И сосед мой по койке лежит. И с последним приветом
Зима выслала черные (с неба - в подарок) снега.
Я смеюсь и царапаю своими ногтями ст е ну.
Мне руки связали снова. Пришла весна.

В палате внезапно стихнувшие.
Больничное перемигиванье.

…Битве хрипящей не важно: больше ли, меньше ли жизнью.
Я не помню, что вынудило в руки взять автомат.
Мало времени нужно, чтобы понять: здесь не "кум" и не "брат".
Здесь важно - выстрелить метко, бежать антилопою, рысью.
Здесь люди оправдывают сущность-породу крысью.

Под выстрелы пуль рассинхровано
Солдатское пересмеиванье.

И "детство" уже - не сладостная пора,
Ведь слишком много свалилось на "детские" плечи.
И именно оттого так печальны их речи.
И именно оттого реакция их скора.
Им в будущем уже не луна и не солнце - огарки свеч и.
И меч заносят над ними не "в рыцари", и "отсеч и".

С утра в дыме полурассеянном
Мальчачье тихое пение.

Я думала, дружба - единственное-стоящее-хоть-что-то,
Но это совсем не так.
При мыслях таких ты сразу получишь "дурак! "
Меня бросали медленно погружаться в болото,
Я тысячу и один раз попадала впросак.
Я не отступлю - и да будет так.

Предсмертное одро. Дружеское
Последнее перешептыванье.

fuego, 12.12.12