Забавно, конечно, что мстительный человек считается плохим, хотя мстительных людей вообще не бывает. Я просто говорю о том, что мотив мести спалил совершенно всю литературу – писатели учат разумному/доброму/вечному не потому что такие хорошенькие, а потому что иначе никак не получается – в любой истории должно что-то произойти, необходим катарсис, изменение состояния чего-либо – а измениться может только человек. Следовательно, если главный герой все произведение был условно «плохим», то в конце ему следует стать условно «хорошим». Не затем, что писатель такой добренький – просто у него больше нет никаких возможностей подарить читателю то, чего он хочет – законченности.

Тоска по завершенности вообще преследует человека всю жизнь – трагедия, трагедия, но нам не хватает только секунды, чтобы увидеть свой же конец. Мы никогда не добиваемся своих целей – моя цель, например, вкусно поесть – я поел и вроде бы добился цели, а дальше появляется новая – и можно сказать, что это просто старая цель приобрела новую форму, что никогда мне ее не достичь. И поэтому я обязательно схожу в кино, прочту книгу – получу историю с началом и концом.

Так вот, нам на мастерстве рассказывали, что хорошим мотивом для героя является месть. Да, тут сразу пахнет структурой – сначала сделали плохо главному герою, затем тот пытается ответить тем же. Но не существует, не существует же в нашей жизни структуры, мы просто не умеем так мыслить – и ни у кого не может возникнуть желания отомстить, ну не умеем же мы так жить, честно, никто из ваших знакомых никогда не мстил, ну сами подумайте!

Я не говорю о кровной мести, тут тоже пахнет особой культурой, есть некоторый театральный момент во всем этом. Желание отомстить человек может себе только придумать, начитавшись книжек. Книжки учат нас не мстить, но мы бы никогда и не стали даже думать об этом, если б не книжки – а писателям просто необходим этот мотив, ведь в самом акте мести такая красивенькая структура. Вот я говорю, что месть, как мотив, уже давно морально устарела. В романах 19 века герои, прежде чем что-то сказать, непременно «краснели» или «бледнели» -- 20 век избавил читателя от этой театральщины и фальши. Так вот я обязательно избавлю современный кинематограф от такого надуманного и маскарадного мотива, как месть, вот.