Я не люблю польскую литературу. Кроме вышеупомянутого Збигнева Бжезинского. Потому, что Бжезинский пишет "человеческим" языком о понятных мне вопросах - например о том, что Америка скоро станет сверхгосударством. Видимо, она им станет только потому, что в Америке есть он - Збигнев Бжезинский. Польская литература в массе своей что-то вроде фильмов Кустуррицы. Эффектно, но очень тяжело. И противно. Я закончила читать Януша Вишневкского, "Любовница". Я понимаю, что можно ТАК любить, но я не понимаю, затем писать так, чтобы оставалось только притупившееся ощущение безысходности. Единственное, что потрясло меня в этой книге - это способность мужчины так легко и правдиво писать от лица женщины. Это удивительно, это поражает до глубины души. Раньше я читала "Огнем и мечем", Сенкевича. Вначале первой главы автор написал, что Украина была пустырем и поляки, по сути, принесли цивилизацию в Богом забытый край. Однако следовало бы добавить, что пустырем Украина стала после монголо-татарского ига. Не то чтобы я очень любила Украину или не любила поляков, но монголо-татары таких зверств не творили. Они не сажали на "палю". Я понимаю, что каждая страна отвоевывает себе место на мировой арене всякими доступными способами, но церкви и детей трогать нельзя. Хотя именно церкви и дети остаются лучшим геополитическим инструментов всех веков. Потому, что церкви умеют держать людей в рамках, а за жизнь детей большинство отдадут свою жизнь, не то что какую-то Родину. Я люблю справедливость. Историческую. И не только.
А еще я очень хочу свою квартиру. Совсем свою, чтобы выбирать мебель, стиль интерьера. Я люблю мебельные магазины. Только мы никогда не покупали там то, что мне нравится. Знаешь, я бы хотела уютную квартиру, непременно с креслом-качалкой и пледом. Большим и обязательно в клеточку. Большим, чтобы нам было удобно вдвоем. А еще я люблю диванчики в минималистическом стиле. Низкие такие, с двумя-тремя подушечками. Дорогая, строгая классика минимализма. Несколько оригинальных кресел. А можно вообще сделать комнату в черно-белом стиле. Или бело-красном. Или как-нибудь еще, оригинально и стильно. Но чтобы тебе тоже нравилось. В спальню можно купить большую кровать в викторианском стиле. Хотя иногда мне хочется чего-то винтажного, легкого и нежного.
А вообще мне просто хочется с тобой жить. В одной квартире. Без разницы, в каком стиле будет ее интерьер. Без разницы сколько будет комнат, какой район города и сколько нужно трястись на метро. Я хочу с тобой жить.
Хочу, чтобы ты приходил с работы и видел мою улыбку. Или я вечером, почти ночью, возвращалась с очередной конференции и знала, что дома есть ты. Пить кофе. Или чай. Как в песне - "звезды в лужах делить с тобой, теплый ужин делить с тобой… "Делить с тобой.
Я сумасшедшая. Я придумываю несуществующие планы, несуществующую квартиру, несуществующие отношения.
Я нахожу в этом своеобразный кайф. Живу в странном мире, из которого порой приходится выбираться наружу.
Я люблю горячую картошку. Печеную или "в мундирах". Я нахожу в этом своеобразную романтику. Потому, что горячая картошка - это как жизнь, она обжигает нам руки, но мы ее едим потому, что вкусно. Так и жизнь. Обжигает нас изнутри, но мы живем. Хотя, иногда я думаю, что многие живут не из любви к жизни, а из страха смерти. Если бы мы точно-точно знали, что через час после смерти мы возродимся где-то в акватории Гавайских островов, людей на земле стало бы гораздо меньше.
Когда я держу горячую картошку, мне кажется, что я держу целую вселенную. Такую обжигающую и в то же время маленькую, легко ломающуюся. Это как чья-та душа - кожура на вид не очень, а если почистить - вкусно. И тепло. Руки греет. Я люблю горячую картошку.