Итак, меня зовут… Хотя, здесь это совершенно не важно. У меня есть имя. В прочем, зовут меня редко. Обычно я прихожу сама. Или не прихожу. И не зовут. Мне двадцать лет. Я студентка. Надо заметить, я довольно успешная студентка, как для своих двадцати лет. Я учусь заочно. Потому, что так получилось. Хотя многие не понимают. Предпочитаю не вдаваться в объяснения причин. Я учусь заочно и все. Точка. Моя Академия — самая лучшая в мире. Меня не интересует чье-то мнение, она просто лучшая. У меня есть самый лучший научный руководитель. Это благодаря ему я недавно праздновала свою шестую научную публикацию. Он гений. Это не обсуждается, как и моя Академия.
Я люблю читать. Не часто, не всё, но люблю. Я могу увлечься и читать долго-долго, до такого состояния, что в глазах темнеет и начинает немного подташнивать. Я называю это «переела книжки». А еще я могу просыпаться очень рано утром без будильника. Особенно тогда, когда это совершенно ни к чему. Как например сегодня. Хотя, сегодня я проснулась потому, что мы с родителями живем в однокомнатной квартире и меня просто-напросто разбудили. А заснуть снова у меня не получилось. Я проснулась где-то в пять утра, выпила две чашки зеленого чая с конфетами (а второй раз — с печеньем) и читала книжку. Надо сказать, меня снова начало подташнивать. То ли от книжки, то ли от того, что не выспалась. А может, еще от погоды. Я ненавижу серую унылую погоду. Хотя иногда говорю, что люблю. Я вообще иногда говорю не то, что есть на самом деле. Мне так легче. Надо сказать, что именно сегодня утром, поджав под себя ноги и вместившись на табурете, я решила начать это писать. Собственно, не знаю, зачем. Просто. Может быть, мне снова будет легче. Вообще я люблю писать. Особенно — стихи. Потому, что стих нельзя писать бесконечно. Он откладывается в памяти и его можно дописать. У стиха есть конец. Всегда. А на прозу у меня не хватает терпения. Мне нужен кто-то, кто будет писать мне раз в неделю «напиши!». Хотя, мне просто нужен кто-то… Я могу писать стихи везде. В планшете, в ноутбуке, в тетрадях с конспектами… Прозу тоже могу писать. Но у меня не хватает терпения. Я уже говорила.
Я сумасшедшая . Это действительно так, хотя в моем теле нет болезненной худобы и изящества, которого требует мое душевное состояние и литературный шаблон безответно влюбленных, страдающих поисками смысла жизни, пишущих девушек. Я не стремлюсь к идеально подтянутому спортивном телу. Я не уверенна, что всем повально мужикам нравится прикасаться к железной пластине пресса вместо трепетно отзывающегося на прикосновения животика. Я ем после шести, и после десяти тоже ем. Люблю пирожные с нежным кремом и торты. А еще я безумно люблю вафли "Артек". И зеленый чай без сахара. Я много чего люблю.
Я сумасшедшая . Я совершенно нездорова еще и потому, что нахожу в своем состоянии странного рода "творческий" кайф. Уверенность в своей болезни я ношу под сердцем уже не один месяц. Точнее, ее в меня заложили чуть ли не в начале жизни фразой "ты не такая, как все". Ты-не-такая-как-все стало моим вторым именем, это словосочетание нужно писать через дефис, то есть через четыре дефиса, иначе оно теряет всякий смысл относительно меня. Надо признаться, я никогда до конца не понимала истинное значение этой фразы. Я не уверенна, что диагноз мой изменится даже в том случае, если мы будем просыпаться в одной постели. Я не уверенна, что тебе нужны мои стихи. А стихи - это я. Мы друг без друга не сможем. Не сможем даже больше, чем я не могу без тебя. Потому, что когда не пишутся стихи мне хочется умереть. Из-за тебя мне умирать не хочется. Значит, стихи для меня важнее. Прости.
Кстати, я влюблена. Я люблю мужчину, который старше меня на двадцать три года. Я люблю тебя. Точнее, вас. Хотя, все же тебя.
Но я начинаю сомневаться, что моя шизофрения наделена твоими инициалами. Я просто больна. Я сумасшедшая, рассуждающая о американском империализме и будущем разделении мира. Я знаю, кто такой Збигнев Бжезинский и Никколо Маккиавели. Я даже читала их книги. Мне интересно, правда. Было. Потому, что я - это я. Мне нужно читать то, что никто не читает. Потому, что мне нужно делать свое будущее. Его никто не сделает за меня. Как, собственно, никто не поинтересуется, хочу ли я видеть это будущее в области юриспруденции.