Мартовские каникулы Петр Ильич проводил в Петербурге у родных. Здесь, просматривая однажды в кафе номер « Санкт-Петербургских ведомостей», он увидел рецензию Ц. А. Кюи, написанную на кантату «К радости», исполненную более трех месяцев назад. Болью резанули ядовитые слова: «…Консерваторский композитор г. Чайковский совсем слаб. Правда, что его сочинение (кантата) написано в самых неблагоприятных обстоятельствах: по заказу, к данному сроку, на данную тему и при соблюдении известных форм. Но все-таки если бы у него было дарование, то оно хоть где-нибудь прорвало консерваторские оковы».
Сколько будет еще впереди таких неожиданных тяжелых ударов? «Когда я прочел этот ужасный приговор, я не знаю, что сделалось со мной. У меня потемнело в глазах, голова закружилась, и я, как безумный, выбежал из кафе, — рассказывал впоследствии Петр Ильич.— Что я делал, куда попадал, я не отдавал себе отчета. Я целый день бесцельно бродил по городу, повторяя: „Я пустоцвет, я ничтожность, из меня ничего не выйдет, я бездарность"».
Эти мысли преследовали великого композитора до конца его жизни.
Что еще раз меня наводит на мысль, что талантливые люди очень глубоко живут в себе, и часто просто не могут выбраться из своего внутреннего, чтобы посмотреть на себя со стороны.