И всё, как будто дымка рассеялось, и я увидела отца. Он стоял надо мной и что - то громко кричал. Мне было холодно и страшно, я не могла понять, что же произошло? Откуда все эти люди? Что происходит? Почему меня поднимают? Я хочу быть здесь, раз я лежу тут. Я хочу, чтобы меня оставили в покое. Я так устала..
Пройдя пару метров я увидела, как он помахал мне рукой. Его голубые глаза не казались мне столь холодными, а его руки не казались мне столь грубыми, когда я снова его увидела. Я подошла и поздаровалась. "Пойдём ко мне, я переоденусь. Я с интитута ехал, не успел. Заодно чаю выпьем, холодно ведь, осень. Не так ли?" - произнёс он. Я согласилась, поскольку это моя работа - желание клиента для меня закон. Я - фотограф, делаю снимки на заказ. И меня совершенно не интересовало, что он хочет. По крайней мере, тогда. Надо значит надо.
Месячные кончились неделю назад. Когда они начинаются, боль дикая и я не могу передвигаться в первый день. Всё сводит и ноги отказываются работать. С утра 24 ноября я проснулась, будто на иголках. Мне приснился кошмар и я хотела побыстрее встать и умыться, чтобы смыть эти мысли. Побежала в туалет невзирая на боль. Спустя неделю они снова начались. Что за… Переборола боль - заказ есть заказ. Оделась, умылась. Не завтракаю. Чашка чая, сигарета. Остаться на ночь предпочла у подруги. Поехала к ней, завезла вещи и сказала, что приеду часам к десяти вечера. Она с опаской посмотрела на фотоаппарат, и попросила быть меня аккуратнее. Вечером этого дня я не приехапла к ней.
Мы сели за стол, он разогрел чайник. Он смотрел на меня из под лобья, но меня ничего не интересовало - я хотела быстрее пофотографировать и ехать к подруге. Я смотрела за окно, видела там детей с их матерями, видела несносных подростков, рисующих на цтп, видела собак и кошек, машины и бабушек, громко говоря в след очередной дамочке, что так в наше время не ходят. Видела и облака, медленно плывущие на юг - как птицы, будто чувствуя, что становится холодно они пытались побыстрее убраться. Вороны летали и каркали. А мне было по - барабану. Я сидела и ждала горячего чая. "Держи" - сказал мне он и поставил чашку на стол. Выпей, а я пока что переоденусь. Расстёгивая ремень, он как - то странно на меня посмотрел. Я не испугалась, но взгляд был неприятный, не такой, как на улице. Его глаза казались мне холодными и коварными. Я глотнула. Чай как чай. Зря боялась. Освещение наверное, не то. Три глотка и мне стало не по себе. Голова закружилась. Началась тошнота. Живот стал боеть меньше. "Наверное, это из за перемены температуры - с холода в тепло" - подумала я. Но… я же ничего не пила. А может он мне алкоголя налил? Я начала панически искать телефон, чтобы позвонить подруге и сказать, что мне страшно, но не успела. Телефон выпал у меня из рук и я со стуком и громким треском упала лицом прямо на стол.
Я очнулась дома, в обществе неприятных мне так людей - врачи. Они смотрели на меня странно, с сожалением, что - ли. "Как ты себя чувствуешь?" - спросил высокий. "Нормально…А..Где я?" - ответила я, борясь со страшной головной болью. "Ты дома, всё хорошо, милая" - услышала я знакомы до боли голос. Мама сидела рядом и лишь гладила меня по руке. Она была вся в слезах, папа бегал по комнате туда - сюда крича на кого - то в трубку и что - то говорил про адреса. Подруга стояла тихо, в углу, плача, побледнев. Я не пгнимала, что произошло. "Мама, дай мне джинсы, я пойду покурю" - сказала я. "Хорошо" - мама побежала в другую комнату и прнесла мне синие, потрёпанные джинсы. "Мам, я в них даже на лестницу не пойду" - пыталась пошутить я. "Где мои серые джинсы?" - снова попытала счастье. Мама вдруг в слезах сама убежала курить. Папа начал кричать ещё громче, и бросился успокаивать мать. "Ты помнишь, что вчера произошло?" - спросил один из врачей. "помню, что шла фотографировать. А потом… Может приехала домой и уснула?" - попыталась угадать я. "Нет, дорогая, тебя изнасиловали. Двадцать четвёртого ты должна была поехать к своей подруге, но к обещенному сроку ты не приехала, телефон твой не отвечал. С утра все бросились тебя искать, поскольку твоя подруга из солидарности решила тебя "прикрыть" и сказать твоей матери, что ты уже давно приехала и легла спать. С утра было уже не чем прикрыть. Тебя нашли на автобусной остановке, в семь часов утра, в шортах и майке. Ты была без сознания. Тебе ввели снотворное, в большой дозе и по - этому ты очнуолась лишь сегодня" - сказала медсестра. "Какое сегодня число?" - сухо спросила я, смотря в пол. "Двадцать седьмое, дорогая" - ответила она же. Слёзы тихо скользили по моим щекам. Я что, больше не такая? Я изменилась? Что теперь со мной будет?
Через несколько дней меня перенаправили на обследования к гинекологам, неврологам, невропатологам, психологам, психиаторам. Я боялась людей и не могла ходить в школу. Жизнь изменилась и не собиралась катиться вперёд. Она замёрзла, как те глаза, что в секунду поменялись, но когда я это поняла, было уже поздно.