Одинокий
Джексон: от беззаботности - к боли, от боли - к счастью.
Однажды, играя в свои мальчишеские игры, маленький спасатель отправился на поиски «заморского чуда», в действительности бывшего самой обыкновенной кошкой. Он уже было добрался до цели – кошка пробежала на задний двор, когда над головой в окне услышал голоса родителей. Они ссорились. Он не хотел, действительно не хотел подслушивать, потому что это невежливо. Но любопытство пересилило его совесть, и паренек стал прислушиваться к разговору. Миссис Уиттмор кричала, что не хочет и близко подпускать женщину к своему маленькому Джексону и ее не волнует, что она якобы его тетка, которой все же удалось найти племянника. Мистер Уиттмор же утверждал, что следует рассказать Джексону его историю появления в семье, ведь он уж достаточно взрослый. Именно в тот день Джексон узнал, что его усыновили. Ему было 9. Может, мистер Уиттмор и был способен в его возрасте воспринять такую новость нормально. Но Джексон отказывался верить. Он решил, что это просто шутка, родители хотят… А чего, собственно, они хотят? Мальчик не знал, что делать. Он собрал свой походный боевой рюкзак и отправился в «кругосветное путешествие». Его нашли буквально через несколько часов, но счастливого мальчика Джексона он похоронил глубоко в себе. Это был теперь несчастный, брошенный, обиженный мальчик. Мама и папа больше не были его стеной и опорой. Это были чужие люди, которые растили его, кормили, одевали, но не были родными. Он любил их, но больше не мог воспринимать их семью как настоящую, крепкую и сильную.
Годы шли. Мальчик научился немного справляться с болью. Он всецело с головой уходил в работу или задачу, поставленную перед собой. Иначе он не мог жить. Одинокий. Хоть его любили, уважали, некоторые ненавидели. Но он всегда ощущал непонятную печаль. Слишком рано взвалили на него груз тоски.
Ему семнадцать. Восемь лет пролетели вроде даже незаметно. А то щемящее чувство не покидало ни на секунду со дня раскрытия великой и ужасной тайны. Теперь у него есть девушка, он капитан команды по лакроссу. И все равно он чувствует себя ужасно. Ему надоело. Он бросает Лидию, в лакросс ему играть все сложнее, оценки ухудшились.
И тут начинается вся канитель – оборотни, мистика, охотники, борьба за жизнь. Но, как и в любом хорошем фильме, все вроде устаканивается. Проходит пару недель. И тут кто-то говорит ему, что он канима. Он и слова-то такого не знает.
Иногда у него провалы в памяти. Именно это пугает его сильнее всего. Что, если они правы, и это Джексон убивал всех тех людей? Ему становится еще хуже.
Он ненавидит Стайлза, вечно пытающегося спасать всех и вся, и Джексона в придачу. Он ненавидит Скотта, который всегда выручает, но оставляет Джексону послевкусие долга. Он ненавидит Дерека, который обещал помочь, но обманул (как и многие прежде, но это куда больнее отразилось на парне). Он ненавидит Эллисон, которая говорила, что они друзья, и именно это ему не нравится. У него не может быть друзей. Ведь он ненавидит даже Лидию, жизнь без которой стала в десять раз тяжелее. Лидию, которая никогда не бросала его при всей его грубости и явном использовании девушки. Лидию, которая пыталась вернуть прошлое столько раз.
Он открывает глаза. Девушка бежит навстречу. Джексон понимает, что на данный момент он и в самом деле не человек, он – канима. Но впервые за все время он наконец-то осознает себя в теле монстра. Лидия говорит, что все еще любит его, не смотря ни на что. Она обнимает монстра. Хотя нет, он больше не монстр. Он человек. И вот за последние 8 лет он чувствует свободу. Нет больше тоски, печаль ушла, боль почти притупилась, и теперь и ее не чувствуешь. Лидия – его личный ангел.
Он слышит рычание, скрежет когтей, выстрелы. Но его не тревожит все это, пока в объятиях у него маленькая пташка, которую он должен уберечь.
***
— Восемь лет мне было одиноко. Я боялся, что так будет всегда. Но, видишь, теперь я самый счастливый человек на Земле. И я уверен, что ты понимаешь, почему Лидия – ангел. – со счастливой улыбкой произнес Джексон.
— Конечно Лидия ангел, а еще мамочка замечательно готовит оладушки. – задорно улыбнулся мальчик, так похожий на Джексона в детстве, и лишь одно отличало их – Джексон никогда не допустит, чтобы его сын чувствовал хотя бы толику тоски и одиночества, что испытал сам Джексон.