Она то разливалась в страны, то сворачивалась в жемчуг и пряталась в серую раковину, боясь быть разгаданной. Она затащила меня под воду. Я даже осознать не успел, что это последний день, когда я видел землю нагой и последний раз, когда не видел нагой ее. Первым делом под воду ушла моя левая рука. Я хотел написать ей на водной глади, насколько сильно нуждаюсь в ней. А она взяла и утащила, глубоко и нарочно. А потом сказала, что я бы никогда не утонул, даже если бы у меня окаменели и отвалились все руки и ноги, потому что такое огромное сердце будет биться и ритмом тянуть все тело к берегам. Тоже самое она говорила и в нашу первую встречу, а теперь взяла и затянула болотом. И никакого размера сердце ни за какой воздух не отплывет от нее на прожженную землю. (c)
