Я ехала в жёлтом автобусе в самую жару, сидя возле окна, с которого на меня рывками то и дело набрасывался ветер, желающий растрепать мне волосы, что бы потом злорадно посмеяться, сидя где-то на берегу океана и бултыхая ногами в тёплой воде. Автобус бежал в известном мне направлении, как я езжу каждый день вот уже два года подряд, в семь ноль пять утра и днём от трёх до шести вечера. Не бывает (почти) такого дня, когда я не влажу внутрь этого чудовища, наполненного разными запахами от дорогих духов до сигарет, каждый день это чудовище пожирает сотни человек, выплёвывая их на остановках, словно ненужную кучку костей, застрявших в его огромном горле.
Он мчится по мосту, что бы перевести меня на расстояние двадцати пяти минут от моего дома. Но сегодня с ним было что-то не то, какой-то механизм отошёл, а может и вовсе перестал работать. Когда мы останавливались - жёлтый автобус начинал жутко рычать, словно птеродактиль, который прилетел сюда с надеждой на что-то лучшее, а получил толчок метеоритного дождя по хвосту. Он опускается на ноги и вздыхает, испуская последнее дыхание, ложась всем телом на дорогу, желая быть услышанным и понятым. А люди сидят внутри и вроде как ничего не понимают, желая лишь только добраться до нужного им места и побежать по своим делам. Хотя на самом деле, мы все такие же, как и этот птеродактиль, хотим быть полезными для людей, хотим быть там, где мы нужны и там, где нам хорошо, а всё получается совсем наоборот.
" Привыкай, у нас всегда так." - сказала я ему в след и вышла на остановке, кишащей кучками костей.