Я очень часто вспоминаю своё детство. Своих молодых родителей, друзей ещё живых и здоровых, кучу родственников, бабушек и дедушек со морщенными временем руками.
Сегодня, будучи в раздумьях над смыслом бытия, со скоростью света в моё сознание влезли кадры. Кадры, где я в слезах, с красным, заплаканным лицом разглядываю обои, которые обклеили темный угол.
В тот вечер меня забрал из садика большой мужчина с черными волосами, которые ложились в смешную прическу. Под его большим носом были усы, такого же цвета, как и волосы на голове. Серые брюки, голубая блузка и туфли, хоть убей, не вспомню цвет. Это был мой папа.
Я протянул ему руку. Всю дорогу он задавал мне вопросы о детском садике, хотел выудить хоть маленький клочок информации, которая не была доступна ему. Мы прошли пол квартала, и не доходя до нашего дома метров 30 свернули к тополям. Прошли через аллею, поднялись по длинной лестнице разрушенную миллиардами ног, и уперлись в двери магазина. Большая рука открыла тяжеленную дверь, и я влетел в помещение.
Запах. Пахло свежим хлебом, пресловутой и редкой колбасой за 2.20, и дымом сигарет. Скорее всего он шел со склада, где пол дюжины грузчиков вместе с бухгалтершей Зиной выкуривали по 2, а то и 3 сигареты подряд после приема товара.
Папа купил хлеба, молока, кефира и пару кг мяса с костями за 2рубля. Я смотрел на него жалостливым взглядом и ждал пока он скажет продавщице в белом халате:
- Дайте ещё пломбир.
Но этих слов не последовало. Как я только не просил папу купить мне этот вкусный продукт, но он не поддавался на мои провокации.
Выйдя из магазина я разревелся, и всю дорогу до дома хныкал, и не понимал почему отец меня обделил. Дома устроил повторную истерику за что был отправлен в угол, где провел около часа..
Моим родителям в то время было очень тяжело. Ребенок не может этого осознать и понять.
Ребенок вне проблем, вне политики, вне суровой жизни того времени.
Хорошо быть ребёнком.
