я Мерилин, Мерилин.
я героиня
самоубийства и героина.
кому горят мои георгины?
с кем телефоны заговорили?
кто в костюмерной скрипит лосиной?
невыносимо,
не-вы-но-си-мо, что не влюбиться,
невыносимо без рощ осиновых,
невыносимо самоубийство,
но жить гораздо
невыносимей!
продажи. рожи. шеф ржет, как мерин
(я помню Мерилин.
её глядели автомобили.
на стометровом киноэкране
в библейском небе,
меж звезд обильных,
над степью с крохотными рекламами
дышала Мерилин,
ее любили…
изнемогают, хотят машины.
невыносимо),
невыносимо
лицом в сиденьях, пропахших псиной!
невыносимо,
когда насильно,
а добровольно — невыносимей!
невыносимо прожить, не думая,
невыносимее — углубиться.
где наша вера? нас будто сдунули,
существованье — самоубийство,
самоубийство — бороться с дрянью,
самоубийство — мириться с ними,
невыносимо, когда бездарен,
когда талантлив — невыносимей,
мы убиваем себя карьерой,
деньгами, девками загорелыми,
ведь нам, актерам,
жить не с потомками,
а режиссеры — одни подонки,
мы наших милых в объятьях душим,
но отпечатываются подушки
на юных лицах, как след от шины,
невыносимо,
ах, мамы, мамы, зачем рождают?
ведь знала мама — меня раздавят,
о, кинозвездное оледененье,
нам невозможно уединенье,
в метро,
в троллейбусе,
в магазине
" приветик, вот вы!"— глядят разини,
невыносимо, когда раздеты
во всех афишах, во всех газетах,
забыв,
что сердце есть посередке,
в тебя завертывают селедки,
лицо измято,
глаза разорваны
(как страшно вспомнить во "Франс-Обзёрвере "
свой снимок с мордой
самоуверенной
на обороте у мертвой Мерилин!).
орет продюсер, пирог уписывая:
" вы просто дуся,
ваш лоб — как бисерный! "
а вам известно, чем пахнет бисер?!
Самоубийством!
самоубийцы — мотоциклисты,
самоубийцы спешат упиться,
от вспышек блицев бледны министры —
самоубийцы,
самоубийцы,
идет всемирная Хиросима,
невыносимо,
невыносимо все ждать,
чтоб грянуло,
а главное —
необъяснимо невыносимо,
ну, просто руки разят бензином!
невыносимо
горят на синем
твои прощальные апельсины…
я баба слабая. я разве слажу?
уж лучше — сразу!