Бог
умеет лелеять, пестовать, но с тобой свирепеет весь: на тебе ведь
живого места нет, ну откуда такая спесь? Стисни зубы и будь же паинькой,
покивай Ему, подыграй, ты же съедена тьмой и паникой, сдайся, сдайся, и
будет рай. Сядь на площади в центре города, что ж ты ходишь-то напоказать полностью..Бог
умеет лелеять, пестовать, но с тобой свирепеет весь: на тебе ведь
живого места нет, ну откуда такая спесь? Стисни зубы и будь же паинькой,
покивай Ему, подыграй, ты же съедена тьмой и паникой, сдайся, сдайся, и
будет рай. Сядь на площади в центре города, что ж ты ходишь-то
напролом, ты же выпотрошена, вспорота, только нитки и поролон; ну потешь
Его, ну пожалуйста, кверху брюхом к Нему всплыви, все равно не
дождешься
жалости, облегчения и любви. Ты же слабая, сводит икры ведь, в сердце
острое сверлецо; сколько можно терять, проигрывать и пытаться держать
лицо.
Как в тюрьме: отпускают влёгкую, если видят, что ты мертва. Но глаза у
тебя с издевкою, и поэтому черта с два. В целом, ты уже точно смертница,
с решетом-то таким в груди. Но внутри еще что-то сердится. Значит, все еще впереди…